Методический прием: «Мой вопрос исторической личности»

Автор: Васильев Геннадий Никандрович

Организация: ГБОУ ДО Псковской области «Дом детства и юношества «Радуга»

Населенный пункт: г. Псков

После смерти человека о нем остается память в сердцах его современников, потомков, в его делах. И к любой исторической личности можно обратиться в форме монолога, нашего вопроса и предполагаемого ответа, рассказа о себе, высказывания предполагаемого суждения по поводу какого – либо жизненного факта.

Учащимся было дано предварительное задание, разбившись на пары или группы, подготовить интервью с исторической личностью. Одни учащиеся должны были выступить в роли исторической личности, другие в роли журналистов, берущих интервью. Группам необходимо было продумать как вопросы, которые «журналисты» хотели бы задать герою, так и предполагаемые ответы на них, с тем условием, чтобы они были продуманы, интересны и не банальны.

На занятии интервью были заслушаны. Эпиграфом к работе были взяты слова Гёте: «Великий ум заставляет склонять голову, великое же сердце – колени». Была проведена беседа: что такое «великое сердце», и почему Гёте отдает предпочтение ему, а не «великому уму»? Диалогам – интервью предшествовали небольшие биографические справки об исторических личностях. Приведем несколько примеров – отрывков из интервью из материалов проведенного занятия, посвященного декабристам - псковичам:

 

1. Нарышкина Елизавета Петровна (1.04.1802 – 11.12.1867), единственная дочь генерала П.П. Коновницина, бывшего военного министра, жена М.М. Нарышкина, приехавшая к нему в Читинский острог в мае 1827 года, умерла в селе Гаряй Псковской губернии.

 

Вопрос: На какой срок был осужден Ваш муж?

Ответ: Он был приговорен к 15 годам каторжных работ, затем срок был сокращен до 8 лет.

Вопрос: Сколько Вам было лет в то время?

Ответ: 26.

Вопрос: Вы были фрейлиной при императорском дворе?

Ответ: Да, и незадолго до этих событий, был издан царский указ о выдаче мне 12 тысяч рублей в связи со свадьбой.

Вопрос: Что Вам удалось взять с собой в Сибирь?

Ответ: Полицейская опись моего имущества заняла три листа большого формата: « в длинном клеенчатом ящике», в двух «важах» и в «висючем чемодане под козлами» поместились 22 чепчика, и соломенная шляпка, 30 пар женских перчаток, «2 вуаля», до 30 ночных рубашек, десятки пар чулок, «1 картончик с буклями», и медный самовар и многое другое.

Вопрос: Считаете ли Вы поступок жен – декабристов, поехавших в Сибирь, подвигом или Вы согласитесь с А.И.Давыдовой, которая, вернувшись из ссылки, говорила: «Какие героини? Это поэты из нас героинь сделали, а мы просто поехали за нашими мужьями»?

Ответ: Все наши мужья имели высокие воинские звания, многие имели титулы, состояли и были близки ко двору. А, переходя на положение «жен ссыльнокаторжных», женщины сознательно и бесповоротно порывали с прошлым, отказывались от привилегий, от прежних представлений о жизни и от прежнего образа жизни, И поскольку разрыв этот означал публичную поддержку государственных преступников, женщины оказывались в оппозиции к властям, их поведение становилось формой общественного протеста. Нас заставили подписать отречение от званий, К тому же не все были богаты. Так, генеральша Мария Казимировна Юшневская продает на дорогу последнюю шубу и серебряные ложки, Была и еще одна проблема, женщины добровольно отказывались от собственных детей и родителей, т.к. царь разрешал ехать только женам.

Вопрос: Как Вы устроились по приезде?

Ответ: Мужья жили в остроге, кандалы снимали только в бане и в церкви. Женщины жили вблизи тюрьмы в простых деревенских избах, сами готовили еду, ходили за водой, рубили дрова, топили печи. Не у всех все получалось гладко и многие ходили к Полине Анненковой с просьбами научить сварить суп, состряпать пирог и горько жаловались на самих себя за то, что не умели ни за что взяться, но в этом была не их вина, конечно. Воспитанием мы не были приготовлены к такой жизни. Все женщины давали подписку об отказе от семейной жизни. Свидания с мужьями разрешались по часу два раза в неделю, в присутствии офицера. Поэтому мы часами, несмотря на угрозы солдат, стояли против тюрьмы, чтобы иногда увидеть мужей.

Вопрос: Как складывались Ваши отношения с мужем?

Ответ: Я всегда оставалась лучшим другом мужу: пять лет вместе с ним в Нерчинском руднике, пять лет на поселении в Тобольской губернии, Когда 1837 году, мужа по «Высочайшему повелению» определили рядовым на Кавказ, я последовала за ним [1, сс. 7 – 64].

 

2. Иван Иванович Пущин. (1798 – 1859), судья Московского надворного суда, член Северного общества, осужден по I разряду.

 

Вопрос: В Сибири Вы получили послание А.С. Пушкина?

Ответ: В первый день по прибытию в Читу, Александра Григорьевна Муравьева через тюремную решетку передала мне его стихи: «Мой первый друг, мой друг бесценный…» и воспоминание поэта – товарища лицея, точно озарило заточение.

Вопрос: Это правда, что Вашу жену Наталью Дмитриевну А.С. Пушкин описал в «Евгении Онегине»?

Ответ: Наталья Дмитриевна Фонвизина считала себя прообразом пушкинской Татьяны Лариной и поэтому отождествляла себя с этим литературным персонажем, подписывала иногда свои письма: «Татьяна», она писала мне: «Ваш приятель А.С., как поэт, прекрасно и верно схватил мой характер, Пылкий, мечтательный и сосредоточенный в себе и чудесно описал первое его проявление при вступлении в жизнь сознательную» [1, сс. 11, 78, 92].

Вопрос: А.С.Пушкин вспоминал Вас и в последний миг своей жизни?

Ответ: Да, я узнал об этом лишь спустя 20 лет, при встрече с секундантом Пушкина Данзасом. Когда тяжелораненый поэт лежал на смертном одре в квартире на Мойке, он прошептал доктору Далю: - как тяжело, что их нет сейчас здесь – ни Пущина, ни Малиновского.

Вопрос: Вы были одним из немногих декабристов, которые обдумали собственную тактику поведения перед Следственной комиссией. Как это происходило?

Ответ: Я был краток во всех своих ответах, никого не предавал. Тогда, когда передо мной ставили конкретный вопрос, я старался уклониться от ответа, заявляя, к примеру, что решение, о котором идет речь, было принято не отдельным лицом, а всем собранием. Я долго и упорно называл лишь вымышленные имена, вспоминал умерших людей. После оглашения приговора, попытался выступить с речью протеста. Зал был переполнен судьями и жандармами. Они начали шипеть, раздалось их грозное «молчать!» [2, сс. 242, 243-244].

 

 

Список использованной литературы:

1. Павлюченко Э.А. В добровольном изгнании. – М., 1986., сс. 11, 78, 92.
2. Йосифова Б. Декабристы. – М., 1983.

 

 

1. file0.doc.. 40,0 КБ

Опубликовано: 06.09.2019